В первой части «Иудаизм качественный и количественный» рассмотрено состояние человечества в его определенности иудаизмом на сегодняшний день. Могут, правда, сказать, что иудаизм еще не завоевал исламские и пантеистические государства, но это, очевидно, только вопрос времени, поскольку сионизм заручился полной поддержкой США и контролирует всю финансовую мировую систему. США сейчас являются аналогом Римской империи, которая в свое время подавила иудаизм в целом, но то было тогда.  Иудаизм сейчас представляется практически непобедимым и распространяется на все континенты с нормальными условиями проживания.

Почему же количественный иудаизм всячески и жестко пресекает критику в свой адрес? Чего он боится, почему осторожничает? Может быть, это атавизм его прошлой слабости? А ведь люди должны разобраться понять, что несет с собой иудаизм. Это касается, прежде всего, количественного иудаизма – сионизма, именно он вызывает у людей беспокойство, поскольку косвенно проявляется, прежде всего, в разрушении морали.

Количественное освоение реальности – «грязи мира» будет продолжаться вечно, поскольку «грязь мира» есть на самом деле проявление дурной бесконечности несуществования-ничего в существовании. Количественный иудаизм фарисеев теперь представлен сионизмом, преодолевшим качественный иудаизм общества ессеев, который на современном этапе исторического развития определился на научном уровне как коммунизм.  Теперь человеческое общество лишено возможности качественного развития, дающего скачки-подъемы от низшего к высшему. Правда, отголоски коммунизма представлены в Китае и других государствах, но это уже не более, чем количественные интерпретации качества коммунизма СССР.

Количественное мировосприятие с его тотальной материальностью победило качественное – духовное мировосприятие.

Создается, однако, впечатление, что Вечность существования знает, что делает, ведь  историческое развитие человечества запрограммировано Вечностью в первобытных пространственных искусствах. (Первобытные пространственные искусства.www.newtheory.ru)

Освоение сознанием пространства на уровне непосредственности.
Освоение сознанием пространства на уровне непосредственности представлено в первобытных пространственных искусства деятельностью кроманьонцев-охотников. Сознание здесь соединено со своим телом и выполняет его потребности в соответствии с первым животным чувством – эгоизмом «Я» индивида. Это состояние раскрыто в реалистическом искусстве и проявляется как содержательное-неформальное. Искусство здесь определяется от минимального трехмерного обобщения явлений реальности в скульптурном макете, через двумерность настенной живописи, к своему максимальному обобщению в одномерности-точечности графики.

Эгоизм – основное животное чувство, претендующее на освоение всех уровней пространства. Развитие эгоизма от агрессивного, через эгоизм самосохранения, к эгоизму самоудовлетворения-пресыщения материальностью ведет его к предельному состоянию – полному достижению своей цели-смысла – освоению-снятию в себе, поглощению в себе всей имеющейся в наличии материальности. Таково требование эгоистического сознания, устремленного к максимальному удовлетворению потребности своего тела.
В своем бесконечном-количественном завершении эгоизм «Я» приближается к определению своей исходной непосредственности на уровне всеобщности «Мы», полагающему возврат к коммунизму неандертальцев в соответствие с законом отрицания отрицания и полное снятие индивидуального сознания в общественном сознании – социуме.
Но качественный скачок дает не всеобщность, а особенность – «Ты» (любовь к другому телу). На животном уровне это переход от низших животных-гермафродитов к среднему животному уровню половой любви (членистоногие, пресмыкающиеся), а на человеческом – скачок к матриархату.

Освоение сознанием пространства на уровне особенности.
Половая любовь – второе животное чувство, начатое качественным переходом от кроманьонцев-охотников к матриархату и от реалистического искусства к декоративному искусству. «При «переходе к следующим археологическим эпохам в связи с изменением эмоционального фона производства (развитие земледелия и скотоводства) преобладавшая до этого сюжетно-образная форма была обречена на деградацию и уступила первое место абстрактно-орнаментальному творчеству» [3.72].
Освоение второго животного чувства в человеческом сознании исходно представлено абсолютным качеством половой любви как любви платонической, в которой материальность исчезла – полностью снята. Если это и есть любовь к другому телу, то это любовь чисто платоническая возвышенная, духовная.
«Платони́ческая любо́вь — это, в современном значении выражения, возвышенные отношения, основанные на духовном влечении, без всякой примеси чувственности. http://ru.wikipedia.org/wiki/Платоническая_любовь».

Платоническая любовь – это чистая ФОРМА, подобная фридманской сингулярности. ФОРМА идеально завершена так, что конец в ней соединен с началом вследствие отсутствия в ней реального количества. Поэтому ФОРМА вечна, неизменна и есть абсолютное качество второго животного чувства.

Россия давно готова к такому восприятию половой любви, ведь по «правилам русского Эроса, всякая любовь деградирует, приобретая телесные формы…Платоническое сознание, нашедшее свое яркое воплощение в советском народном викторианстве, идентифицировало телесную любовь с блудом и противопоставило ей любовь совсем идеальную, платоническую». [В.Россман. «Платон как зеркало русской идеи»]

На некоторой удаленности в ФОРМЕ проявляется реальное количество, представленное женским началом. Мужское начало оказывается качеством – идеальной ФОРМОЙ по отношению к женскому началу – реальному внутреннему количеству ФОРМЫ.

Таково генетическое разделение полов. Гегель отмечает, что «в женском существе содержится материальный элемент, а в мужском – субъективность» [8.539]. Еще определеннее по этому поводу высказывается Аристотель: «У человека что составляет причину в смысле материи? Не месячные ли выделения? А что – как источник движения? Не семя ли?» [9.145].

ФОРМА-ДВИЖЕНИЕ определяет весь последующий диалектический процесс, в котором осваивается проявившееся реальное количество. В этом процессе освоения сознанием животной любви само абсолютное качество ФОРМА определяется от своей исходной единичности-случайности до всеобщности-необходимости, через отрицание себя в женском начале.
Пространство здесь осваивается на уровне особенности - ФОРМЫ через снятие в ней всего реального количества.

Пространство на уровне особенности осваивается в декоративном искусстве.
ФОРМА здесь отделена от количества и может вмещать в себя любое самое разнообразное множество реальных пространственных прототипов. Вечность начинает с минимального обобщения, в котором показано одушевление женского начала в так называемых «мезинских птичках» и других подобных примерах. В одушевлении женского начала религией - анимизмом представлено опосредствование мужского начала с женским. Если мужское одушевляет, то женское дает материальность мужскому началу.
Обобщение пространства в ФОРМЕ начато с минимального – ассоциативного и с неявной ассоциативности в орнаменте переходит к полной неассоциативости – общей двумерной ФОРМЕ пространства, представленной кругом. Освоение внутреннего количества, сохраняющегося в круге, осуществляется его снятием в центре вращающегося колеса (гончарное колесо, колесо телеги).

Освоение сознанием пространства на уровне всеобщности.
В качественном переходе от матриархата к патриархату пространство определено сознанием на уровне всеобщности, что сразу же проявилось в религии. Если в тотемизме охотников, сознание было едино с пространством, в анимизме матриархата было опосредствованно с пространством, то в религии колдовства патриархата сознание сняло в себе пространство и представило себя всемогущим.

В патриархате осваивается родовая любовь высших животных, но в абсолютном качестве патриархата эта любовь абсолютна и соответствует всеобщей человеческой любви. Вечность, таким образом, уже в высших животных (млекопитающие, птицы) полагает человека. Проявление количества в качестве патриархата сужает всеобщую любовь до родовой любви, в которой, тем не менее, эгоистическое «Я» определено на уровне всеобщности «Мы».

Пространство на уровне всеобщности есть закономерности формообразования, представленные искусством красивого (мегалитическая архитектура). Проявившееся материальное количество в пространственной форме осваивается, начиная с общей композиции кромлеха. Затем композиция разворачивается, чтобы противопоставить свою идеальную непрерывность ритму рядов материальных мегалитов. Наконец, форма возвращается к единству с материальным количеством и осваивает его в отдельном менгире, снимая его трехмерность в едином радиусе шара и уменьшая его до предела – геометрической точки. Так бесконечно осваивается количественная реальность в идеальной форме. Качественный скачок Вечности существования прерывает этот процесс созданием единицы математики и точного познания вообще. Так Вечностью определен переход от животного к человеку.

Человеческое чувство всеобщей любви вместе с определенностью сознания «Мы» возвращает человека к коммунистическому социуму неандертальцев – таков переход от первобытного состояния человечества к послепервобытному состоянию, в котором человеческое индивидуальное сознание обретает форму разума, Индивидуальный разум представлен знаково однозначностью абсолютного качества единицы математики. Это точное (точечное) знание -  наука вообще. Абсолютная единица, таким образом, дает объективное реальное основание субъективной единичности сознания.

Послепервобытное состояние сознания.
Здесь Вечность явила возврат к социуму неандертальцев, сняв в себе индивидуализм кроманьонцев. Так завершился процесс моделирования Вечностью своего биологического развития: растения-животные-человек.
Идеальное сознание отождествляется с богом, который выделился в форме индивидуального человеческого разума. «Раздвоение сознания в себе самом: оно знает себя как только природное и различает от него истинное, сущностное … теперь бог определен как абсолютная мощь и субстанция, в которой природная воля, субъект есть лишь преходящее» (Гегель. Философия религии.Т.2.С.413. М.,1976).

В послепервобытном религиозном процесс Вечность существования представляет свой мировой процесс.

1. Вечность начинает с добытийного состояния мироздания в пантеистических дальневосточных религиях.
2. Затем в ближневосточном религиозном процессе представлено состояние бытия.
3. И наконец, в христианской религии Вечность показывает переход к послебытийному состоянию, начатому с новой эры – эры богочеловека Христа.

Во многих богах Вечность представляет себя на каждом этапе развития мироздания как абсолютное качество, предваряющее всякий диалектический процесс.

Целый диалектический трехчастный процесс: добытийное состояние – бытие – послебытийное состояние определяется тремя соответствующими законами.

Первая часть определена законом единства и борьбы противоположностей. В первой части добро и зло уравновешены, как это представлено символами ян и янь.

Вторая часть определяется законом перехода количественных изменений в качественные и крайним противопоставлением добра (Ормузд) и зла (Ариман).

Третья часть соответствует закону отрицания отрицания – соединением и снятостью зла в добре Бога Святого Духа. В крайних частях качество-бог един с количеством, а в средней части противопоставлен количеству.

Вечность совершила качественный скачок от животного чувства родовой любви, завершающего первобытное состояние, к человеческому послечувству всеобщей любви, начавшему послепервобытное состояние.

Добытийное состояние Вечности существования.
Гегель обоснованно начинает послепервобытный религиозный процесс с китайской религии меры, в которой, с одной стороны уже представлена наука математика, а с другой - сохранены признаки первобытного патриархата (колдовство, культ предков, семейственность и др.). Но главное – это стремление утвердить человеческое чувство всеобщей любви, созданное самой Вечностью существования как завершение биологического процесса качественным снятием материальности в идеальности.

Необходимость разумного послечувства всеобщей любви представлена в книге «Мо-цзы» (ок.479-400 гг. до н. э.): «Небо любит справедливость и ненавидит несправедливость. Таким образом, если вести народ Поднебесной на свершение справедливых дел – это значит делать то, что любит небо. Если я делаю для неба то, что оно любит, то и небо также делает для меня то, что я люблю… Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую, маленькую семью, чтобы сильный обижал слабого, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед незнатным. Это все то, что
противно воле неба. Небо желает, чтобы люди помогали друг другу, знающие учили бы незнающих, делили бы имущество друг с другом. Небо также желает, чтобы верхи проявляли усердие в управлении страной и в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах». (Книга «Мо-цзы»).

Также и в буддизме.
Мораль в буддизме претендует на завершение морального процесса в целом, как это будет представлено во всеобщей любви Христа, преодолевшего пантеистический пессимизм утверждением спасения людей. Из первой заповеди буддизма: «И как мать любит свое дитя и готова пожертвовать своей жизнью ради него, так пусть каждый любит всех такой любовью и будет готов отдать свою жизнь за других. Пусть человек растит в себе это чувство любви ко всему миру, пусть не допускает различия между людьми. Пусть человек всегда бодрствует в этом состоянии, ходит ли он, сидит, стоит ли он или лежит. Это и есть самое высшее состояние, доступное человеку. Когда все любят друг друга, не может быть различия между высшими и низшими, господами и рабами». [ Сидихменов 1987 197].

В пантеизме Бог еще близок к человеку вплоть до отождествления с ним в китайском императоре и Будде. В средней части пантеистического диалектического процесса бог Брахма выделен из человека в реальности субстанции, которая постигается как ничто-безмыслие йогов.

Слабость абсолютного качества существования в пантеизме представлена бесконечным исчезновением Бога в ничто – нирване.

Сравнение морали Конфуция и морали буддизма показывает, что мораль из единичной – элитарной определенности превращается во всеобщую определенность всех людей. Так, согласно «конфуцианскому учению китайское общество делилось на «благородных мужей», обладающих высокими морально-этическими качествами, и «ничтожных людей», управляемых этой элитой. Духовную основу всех качеств «благородного мужа» составляет учение о «великой морали» (да дэ), имеющей «небесное происхождение». [Сидихменов 137].

Конфуций «надеялся при помощи своего учения создать счастливую, гармоническую жизнь на земле. Буддисты же рассматривали жизнь как непрерывную цепь страданий, поэтому, по их представлениям, человеку следовало отрешиться от земных забот». [Сидихменов 1987 201]. «Чтобы спастись от страданий, необходимо покинуть сансару
(материальный, чувственный мир) и перейти в нирвану (состояние небытия, покоя, угасания). [Сидихменов 1987 195].

Состояние бытия
В качественном скачке Абсолютное качество существования вырывается из несуществования-нирваны, снимает ее в себе и определяется в форме бытия как время. Форма Вечности, определившая Вечность как время, создана из снятой качественно реальности несуществования – субстанции. В добытийном состоянии реальность-субстанция еще никак неструктурированна, она непрерывна и бесконечно развернута. В переходе к бытию субстанциальность свернута, и как это представлено в абсолютном качестве единицы математики, снята абсолютно. 
Время – абсолютное качество бытия, представленное Богом времени и судьбы Зурваном. Зурван порождает добро – Ормузда и зло Аримана. Понятия добра и зла здесь абсолютны и крайне противопоставлены. Зло есть проявление несуществования – нирваны в существовании добра - Бога.

Для бытия, как для средней части диалектического процесса характерно опосредствование противоположностей качества и количества согласно закону перехода количественных изменений в качественные. Зло Ариман осваивается в ближневосточном религиозном процессе через обожествление явлений космоса, растений и животных в бесконечном приближении к отождествлению бога с человеком. От растительного божества Таммуза, через животные обожествления первого животного чувства эгоизма в Ваале, второго животного чувства – половой любви в Астарте, к третьему животному чувству – родовой любви в боге Ормузде. Зло – Ариман должно быть снято в далеком будущем.
Но уже халдеи представили человеческое божественное начало, в котором зло нирваны снято и определено как ничего-несуществование. Это и стало началом Библии.

Библейский процесс – третья часть диалектического процесса бытия, в котором бог уже имеет не животный образ, а человеческий: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт.1.26). Здесь, в абсолютном качестве третьей части ближневосточного процесса, согласно закону отрицания отрицания, происходит возврат к началу процесса бытия и определение Бога времени Зурвана на уровне всеобщности вследствие освоености в Боге Святом Духе всего проявившегося реального количества. Так в Боге Святом Духе оказываются снятыми зло Аримана и нирваны вообще. Зло и нирвана определены как ничего, которое оказывается средством творения мира.

Бог Святой Дух творит мир качественно-эмоционально и получает идеальный результат творения – рай земной с безгрешными людьми. Эта завершенность творения и есть проявление Абсолютного качества существования вечного и неизменного.

Но на некоторой удаленности в идеальном творении проявляется средство - ничего как зло в образе хитрого змея. Ничего-несуществование проявилось потому, что творение мира было единичным-качественным, а не всеобщим количественным.

Хитрый змей –  это преобразованные Ариман и нирвана. Но теперь они представляют
основание, реальность и количество качественно сотворенного мира. Реальность представлена как  знаковая – разум и как материальная - прах. Разум оказывается ложью, разрушающей идеальное единство души и тела в человеке.

Бог Святой Дух непосредственный и может освоить и снять в себе проявившуюся реальность ничего на уровне всеобщности только через ее определение на уровне особенности-формы. На уровне особенности реальность осваивается Богом Иеговой, а на уровне всеобщности – богочеловеком Христом.

Так возникает диалектический трехчастный процесс, в котором Святой Дух определяется соответственно на уровнях непосредственности, особенности и всеобщности. Схема процесса проста: в первой и третьей частях (Святой дух-Христос) качество-бог едино с реальным количеством, а в средней части качество-бог (Иегова) выделен и противопоставлен своему реальному количеству. Каждая часть определена соответствующим законом. Первая часть определена законом единства и борьбы противоположностей. Вторая часть определена законом перехода количественных изменений в качественные. Третья часть определена законом отрицания отрицания как возврат к началу и его осознание на уровне всеобщности.

Диалектический процесс проясняют также и схемы: синтез-анализ-синтез и тезис-антитезис-синтез. Они позволяют ориентироваться в определениях частей процесса. Первое отрицание – переход от тезиса к антитезису свидетельствует о переходе от определения качества к определению количества.  Так крайние части качественные, а средняя часть процесса количественная, разделяющая качественные начало и конец. Начало и конец устремлены к соединению через освоение в себе средней-количественной части. Боги Святой Дух, Иегова и Христос абсолютны и предшествуют своим последующим процессам. В процессах божественная абсолютность утрачивается вследствие проявившейся реальности. Абсолютные качества богов при этом остаются неизменными-вечными, но их проявления в процессах уже подвержены отрицательному влиянию знаковой и материальной реальностей.

Особенность абсолютного качества Бога Иеговы есть снятость знаковой реальности в форме разума и выделение Бога в этой его внешней определенности. Бог в своей качественной внешней определенности противопоставлен своей количественной внутренней определенности - материальной реальности – праху, представленному множеством людей, ограниченных этой формой. Во внешней идеальной определенности Бога Иеговы осваивается его внутренняя количественная определенность, и этот процесс завершается качественным снятием всего реального количества - всей «грязи мира» Обществом Ессеев. Так люди в Обществе Ессеев освобождаются от первородного греха и от его последствий – лжи разума и от праха, представляемого «золотым тельцом»..

Абсолютное качество Общества Ессеев есть определенность непосредственности Бога Иеговы на уровне всеобщности снятием в себе всего проявившегося в Ветхом завете реального количества - «грязи мира».

Если особенность – ограниченность бога Иеговы в Обществе Ессеев еще сохраняется, то в качественном скачке от Общества Ессеев к качеству Бога Христа Иудаизм снимает свою ограниченность и определяется на уровне всеобщности как Бог всех людей мира. Связь Бога Христа с Обществом Ессеев представлена Иоанном Крестителем. «Иоанн Креститель, по прозвищу Ха-Матбил - "тот, кто омывает", был одним из ессеев».

Христос и христианство представляют самостоятельную по отношению к иудаизму религию. Но, судя по Обществу Ессеев, христианство - это тот же качественный иудаизм, созданный и определенный самим иудаизмом, осознавшим необходимость перехода от своей особенности к всеобщности. Итак, иудаизм начат с абсолютного качества Бога Иеговы, снявшего в себе качественно всю «грязь мира». Качество Общества Ессеев, определившее начало третьей части процесса иудаизма, определено законом отрицания отрицания, вернувшим ессеев к самому Богу Иегове и далее – к непосредственности Бога Святого Духа и выполнению его необходимости – снятости проявившегося ничего-несуществования (хитрый змей) с его знаковой и материальной реальностями. Ессеи вернулись к безгрешному человеку и к раю, созданному Святым Духом. Но как оказалось, это возвращение трагично. И эта трагедия представлена уничтожением ессеев и казнью Христа, отделившей качественный иудаизм от количественного. Ведь это именно количественный иудаизм казнил Христа. Должно пройти много лет, чтобы количественный иудаизм понял-осознал, что он совершил, убив свою же лучшую-качественную часть. Но даже и теперь – через две тысячи лет - это понимание отсутствует.

В качестве Общества Ессеев еще сохраняется необходимость особо организованного социума, а в абсолютном качестве Христа социум снят в каждом человеке-индивиде, так что внешняя социальная и государственная ограниченность отпадает сама собой. Христос, поэтому задает новую эру человечества – эру богочеловека, хотя сегодня в это верится с трудом.

Современный коммунизм принципиально соответствует Обществу Ессеев. Коммунизм определялся теоретически западным христианством, начиная с Августина блаженного. «История понимается как борьба двух царств: града (государства) Божьего и града земного. Они строятся на различной направленности любви: «град земной основан на любви к себе, вырастающей до отрицания Бога, град небесный – на любви к Богу, вырастающей до отрицания себя».
Чисто религиозная практическая реализация социума коммунизма осуществлена в готическом государстве. Представление об этом социуме дают готические соборы, грандиозность которых, их инженерная мысль и сильнейшая эмоциональность, освобожденная от материальной тяжести, вполне передают ощущения тех людей. Созданное готическое государство, бесконечно приближается к идеальному воплощению «божьего града» Августина. Здесь индивидуализм исчезает в формах городских и цеховых коммун. Общее преобладает над индивидуальным. «Человек стремился быть «как все», что являлось воплощением христианской добродетели под страхом смерти и вечных мучений». Здесь «зарождалось то готическое понятие счастья, глубину которого мы сегодня не в состоянии представить себе». (О.Шпенглер).

Новое время.
В качественном скачке от Схоластики к Новому времени устремленность к снятию материальности в божественной идеальности готического социума осуществилась. Но не бог теперь явлен в этом снятии, а человек. Каждый человек качественно превращен в богочеловека – так возникло абсолютное качество гуманизма.

О том, что гуманизм – это любовь, свидетельствует первый представитель гуманизма – Петрарка.

Проявление абсолютного качества гуманизма в образе Петрарки есть единичное-случайное снятие в нем реального количества – множества людей.

Абсолютным качеством Нового времени является гуманизм. Гуманизм определяет человека не только как богочеловека, но и как бога. «Человек становится творцом самого себя. … Христианский Бог здесь как бы сливается с природой, а последняя тем самым обожествляется. … Натурфилософы стремились устранить идею творения: мировая душа представлялась как имманентная самой природе жизненная сила, благодаря которой природа обретает самостоятельность и не нуждается больше в потустороннем начале». «Человек был подобен богу в качестве со-творца».

Бог в качественном скачке от Схоластики к Новому времени снял в себе противопоставление материальности и отождествился с человеческим качеством – сознанием. Бог снял себя в человеке. В понятии гуманизма заключены бог, государство, личность. В целом же это любовь всепоглощающая, сам осуществленный абсолютно смысл существования Вечности, олицетворенный Петраркой. «В поэме «Триумфы» («Trionfi») поэт Петрарка аллегорически изображает победу любви над человеком, целомудрия над любовью, смерти над целомудрием, славы над смертью, времени над славой и вечности над временем. … В поединке с Августином, олицетворяющем религиозно-аскетическое мировоззрение, побеждает гуманистическое миросозерцание Петрарки». (Википедия)

Любовь – самоотрицание своего «Я» в другом «Я», соединеность с другим «Я» через снятость материального тела… Это платоническая любовь, которая могла бы соответствовать любви к богу в схоластике… Но эта любовь земная и в ней снята материальная реальность - такова символическая любовь Петрарки к Лауре. Чистота и сила чувства-любви говорит сама за себя, наполняя человека жизненным смыслом. И эта полнота чувства счастья достигнута в человеке. Умирают телесные воплощения этой любви, но любовь остается вечным символом, ведущим человека к осуществлению этой мечты не единично-случайно-качественно, а всеобще-необходимо-количественно. Количество не заставляет себя долго ждать, оно проявляется как несуществование-ничего в смерти сначала Лауры, а затем и Петрарки. Но несуществование побеждено вечным существованием-всесохранением любви. Это состояние идеальной завершенности абсолютного качества гуманизма.

Социальные утопии. Качественный иудаизм сегодня.
Результатом возникновения гуманизма явились социальные утопии, в которых качественный иудаизм получил теоретическую научную обоснованность, начиная с Томаса Мора и заканчивая Карлом Марксом. В социальной утопии снята материальная зависимость человека,  и это отражено отрицанием частной собственности. Разум, определяя социум, достойный человека, использовал платонизм и христианство, осудив собственность, как это представлено уже в «Утопии» Томаса Мора: «счастливо управлять делами человеческими невозможно иначе, как вовсе уничтожив собственность».   

Качественный социум иудаизма, который определялся религиозно Обществом Ессеев, Богочеловеком Христом, Августином и готическим государством, в утопиях обрел реальность, правда, теоретическую. Предельное-количественное определение Марксом будущего коммунистического социума было прервано его практическим осуществлением в СССР. Блестящие достижения СССР во всех областях, начиная с экономики и заканчивая высочайшей классической культурой, воспитавшей человека коммунистического общества под девизом: раньше думай о Родине, а потом о себе, гуманистическое утверждение: «человек – это звучит гордо» - все это достижения коммунизма. Коммунизм СССР победил мощнейшую и интеллектуальнейшую Европу во главе с Гитлером напавшую на СССР.

Но коммунизм не смог устоять против лицемерия и коварства «хитрого змея» - западного капитализма. Тем не менее, качественный иудаизм в мировом масштабе не исчез, а был подхвачен другими государствами и в первую очередь Китаем.

Итак, качественный иудаизм продолжает свое развитие и пока успешно противостоит натиску количественного иудаизма – сионизма.

Количественный иудаизм.
Очевидно, количественный иудаизм сам ощущает необходимость перехода к качественному иудаизму и поэтому прерывает бесконечное освоение «грязи мира». Мы видим, что такой переход осуществляют сами евреи, переходя от своего особенного уровня к уровню всеобщности, как это представлено Христом и Марксом.
Но количественный иудаизм сопротивляется и не только сопротивляется, а наступает, стремясь подавить то лучшее, что есть в иудаизме. Он использует при этом нечистые приемы такие, как «ложь разума» хитрого змея и сила «золотого тельца», которые дают ему колоссальные преимущества перед остальными людьми. Нужно просто не верить в вечное существование, чтобы так демонстративно пренебрегать волей своего Бога, не обращая внимания на его проклятия. Особенно явно, демонстративно это проявляется в официальном признании гомосексуализма. 

Новое время в своем развитии разделяет качественный и количественный иудаизм, крайне  противопоставляя их в коммунизме и капитализме. Если качественный иудаизм теоретически определяет будущий социум в утопиях, то количественный иудаизм является практикой, осуществляемой человеческим обществом реально. Новое время показывает, как  реальное человеческое сознание опускается от высшего-божественного и человеческого чувства всеобщей любви в Схоластике до самого низменного животного чувства – эгоизма и его исчезновения в подсознании.

Переход от Средневековья к Новому времени снял верхний слой собственно человеческого сознания – всеобщей любви и вскрыл лежащий под ним животный слой родовой любви. Босх в своих картинах показал трагизм этого перехода как возврат человека в животное состояние, тем более страшное, что оно наделено лживым разумом и, следовательно, сознает, что делает.

Тем не менее, Возрождение – это еще не низкое падение человечества, а лишь его предвестие. В Возрождении осваивается родовая любовь с ее Мадоннами и Святыми семействами, а искусство достигает высшего совершенства с налетом надлома в мучительно извивающихся гигантах Микеланджело и предвестия трагизма у «Сикстинской мадонны». То же и у Леонардо да Винчи … и у него кажущийся покой совершенства на самом деле обманчив.
Переход от Возрождения к к эпохам барокко и рококо есть следствие освоения и снятия в человеческой душе еще одного слоя – родовой любви, осознанной разумно в маньеризме. В душе вскрыто и готово к разумному осознанию сильнейшее второе животное чувство половой любви, ставшее человеческим. Это любовь к другому, представленная Ромео и Джульеттой на высшем уровне своего развития. Освоение этого чувства происходит от высшей-платонической любви до низшей-физиологической в ходе разумного освоения этого чувства, начиная от одухотворенного «Рождения Венеры» Боттичелли и через плотские фигуры Рубенса заканчивая Буше и Фрагонаром в бесконечном приближении к снятию чувства в сексуальной физиологичности.  «Не будем обманываться остроумием, цинизмом и методической рутиной эротики рококо: в рококо есть иррациональнейшее благоговение перед невыразимым таинством любви». [Гаузенштейн 1923, 161]. 

!9-й век, век капитализма с его однозначным эгоизмом – низшим животным чувством, в котором сняты все высшие чувства, в том числе и половая любовь, превратившаяся в чистую физиологическую потребность тела. Весь путь освоения эгоизма представлен в обратном порядке (по сравнению с биологической эволюцией), начиная с эгоизма самоудовлетворения Гегеля, продолжаясь эгоизмом самосохранения Шопенауэра, агрессивным эгоизмом Ницше и, наконец, разумным снятием чувств в подсознании Фрейдом.

Количественный иудаизм наверно будет возражать и даже возмущаться, но, к сожалению, именно его  представление о человеке как о животном осуществилось в этом обратном биологическом процессе нисхождения от высшего к низшему. Если в качественном теоретическом развитии человек приближался к богочеловеку, то в практическом определении человек опустился не только к животному, но и к растительному состоянию вообще.

«Ложь разума» здесь проявилась в полной мере, как это следует из выводов Дарвина о современном состоянии человечества. Поистине это след Дьявола, замутившего мозги человеку. «Когда встречаются две человеческие расы, они ведут себя совершенно так же, как два вида животных: сражаются, поедают друг друга, заражают друг друга болезнями и т. д., а затем наступает последний этап смертельной борьбы, когда решается вопрос, кто обладает наиболее современной организацией и инстинктами (у человека это интеллект), чтобы победить». Это даже не ложь, а хитрость, в которой ненависть как будто бы обладает качественной способностью вознесения от низшего к высшему. На самом же деле она демонстрирует приспособленчество к необходимости несуществования и, следовательно, деградирует вместе с ним, возвращаясь в несуществование и увлекая туда вместе с собой существование.

Только любовь подымает биологические творения на все более высокий качественный уровень, освобождающий любовь от материальной зависимости. Максимальная зависимость от тела проявляется в эгоизме низших животных, отрицает себя в другом теле у средних животных и приводит к снятию материальной зависимости у высших животных в их бесконечном количественном приближении к всеобщей человеческой любви, в которой материальная зависимость полностью снята в идеальном сознании.

Кажется, выход из этого состояния может быть только один, и Вечность существования использует его, делая, казалось бы, невозможный-невероятный качественный скачок, реализуя теоретическую необходимость социальной утопии - практически осуществляя коммунизм в отсталой России и превращая ее в мощное государство - СССР. Так практически начата эра богочеловека Христа, завершающая религиозный и человеческий процесс в целом.

Звериный оскал эгоизма, проявившегося в 19 веке, перечеркнул все благие упования Смита и человечества на то, что эгоизм положительно повлияет на развитие капитализма. Нового времени. Сознание практического основания западного христианства деградировало от отношения «Мы», через отношение «Ты» к антисоциальному отношению «Я» и далее до снятия чувств вообще в подсознании. Проявившийся эгоизм в третьей части Нового времени представлен в своем саморазрушении на философском уровне, начиная от эгоизма самоудовлетворения Гегеля, через эгоизм самосохранения Шопенгауэра, к агрессивному эгоизму Ницше. Финальное освоение чувств разумом представлено Фрейдом и есть переход от животного состояния к растительному состоянию.
Практическое основание, представляющее большинство людей Запада, деградировало, утратив не только человеческое чувство, но и животные чувства любви, утратив человеческий – духовный смысл жизни. Так в капитализме эгоизм превратился из постыдного в самое достойное и уважаемое чувство. «Эгоизм по своей природе безграничен: … все для меня и ничего для других. … Эгоизм колоссален - он возвышается над миром. Ибо, если бы каждому отдельному человеку был предоставлен выбор между его собственным уничтожением и гибелью всего прочего мира, то нет нужды говорить, куда в огромном большинстве случаев склонился бы выбор». (Шопенгауэр).

Эгоизм не ищет высоких смыслов. Его устраивает материальность, потому что по большому счету он и не верит в какую-либо идеальность. Это ничего, что мир разрушается, главное, чтобы навар был. И навар получается у ростовщиков в банках, а если надо, то и в войнах. Оказывается, «навар» легче всего получить не созиданием, а разрушением, нужно только исхитриться и организовать соответствующую «заварушку».

В эгоизме оказались погребенными все высшие чувства и сам эгоизм повторил животную эволюцию простейших, но в обратном порядке, опускаясь от эгоизма самоудовлетворения (Гегель), через эгоизм самосохранения (Шопенгауэр), к агрессивному эгоизму (Ницше). Процесс человеческого чувственного падения завершился бесконечным освоением-снятием чувств разумом в подсознании (Фрейд). Чувственность определилась в своих крайних состояниях-инстинктах: Эроса-жизни и Танатоса-смерти.

Если православие тяготеет к коммунизму, то католичество  и тем более протестантство, переходящее в капитализм и утверждающее угодность богу богатых людей, тяготеет к либерализму. О том, к чему привел капиталистическое общество либерализм, говорит Ортега-и-Гассет: «Европейская цивилизация – я это повторяю постоянно – автоматически создала бунт масс. С одной стороны этот бунт есть необычайно положительное явление; мы уже говорили, что бунт масс вызван неимоверно выросшими возможностями современной жизни. Но обратная сторона этого явления ужасна; с этой точки зрения бунт масс это ни что иное, как полная деморализация человечества».

Если в коммунизме человеческое-христианское качество всеобщей любви сохранилось и перешло в гуманизм человекобога, то в капитализме человеческое качество оказалось утраченным – снятым в животных чувствах, превратив человека в человекозверя.

Иудаизм количественный делает заложником свой народ, искушая его «грязью мира», он говорит, что грязь мира – это хорошо и не призывает бороться с ней и с ее проявлениями, представленными в Ветхом завете как ложь разума и как прах-материальность «золотого тельца», как гомосексуализм и др.
«милый друг, я дам тебе то, что тебе нужно, но ты знаешь conditio sine qua non, ты знаешь, какими чернилами тебе придется подписать со мной договор; я надуваю тебя, доставляя тебе наслаждение,- для этой цели промышленный евнух приспосабливается к извращеннейшим фантазиям потребителя, берет на себя роль сводника между ним и его потребностью, возбуждает в нём нездоровые вожделения, подстерегает каждую его слабость, чтобы затем потребовать себе мзду за эту любезность»
— Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Маркс К., Энгельс Ф.

Современное тотальное разрушение мировоззрения постмодернизмом полностью дезориентирует человека, делая его бездумным потребителем. Неужели все это делается только для частной наживы? Для чего же все это ему нужно? Очевидно, это суть количественного иудаизма – бесконечное освоение материальности той, которую производят другие люди.

Итак, Новое время в своем завершении обозначило крайности качественного-теоретического иудаизма и количественного-практического иудаизма. Если качественный иудаизм завершился практикой коммунизма в СССР, то практика количественного иудаизма завершилась движением сионизма.

«СИОНИ́ЗМ - Еврейское националистическое, идеологическое и политическое движение, возникшее в XIX в. и проповедующее объединение евреев всех стран мира на основе общности их исторической родины — Палестины.»

Переход человечества от освоения пространства на уровне непосредственности к его освоению на уровне особенности.
Человечество сегодня осваивает переход, который представлен в первобытных пространственных искусствах как качественный скачок от общества кроманьонцев-охотников к обществу матриархата.
Если в прямом биологическом процессе Вечность существования высвобождала свою идеальность из материальной зависимости так, что в конце концов получила идеальное человеческое сознание, то в своем обратном процессе Нового времени Вечность, наоборот, вернула капиталистическое сознание к его полному закабалению материальной зависимостью в эгоизме и еще более снятием эгоизма в подсознании. Идеальное сознание оказалось снятым в материальности, и так была выполнена дьявольская необходимость реальности несуществования.

Но может быть так проявилась необходимость перехода человечества от его пространственной непосредственности к пространственной особенности? Тогда здесь нужен именно количественный иудаизм, в котором сохраняется этот переход в древних божествах Ваала и Астарты, которым люди «земли обетованной» поклонялись как это представлено в Ветхом завете и за это проклинались богом

В современном состоянии имеются все признаки перехода от освоения пространства на уровне непосредственности к его освоению на уровне особенности. Во-первых, это качественный скачок в фундаментальных науках, начатый Эйнштейном, вышедшим за границы Вселенной и давшим ей внешнюю определенность – форму в виде сферы. Александр Фридман определил начало этой формы – фридманской сингулярности. Необходимо подчеркнуть, что все это идеальные – качественные определения, принципиально противопоставленные количественной-содержательной непосредственной определенности пространства. Трудность пространственного перехода от непосредственности к особенности проявляется в том, что он уже почти сто лет не может быть осуществлен. Дело в том, что идеальность присутствовала и при количественном освоении пространства. Это проявлялось хотя бы в том, что материя была оформлена, имела форму, тогда как реальность в ее наиболее общем понимании есть просто неоформленное количество (Лейбниц).

Это единство идеальной формы и реального количества характеризовало эгоизм кроманьонцев-охотников, осознаваемый  как любовь к своему телу - «Я» и удовлетворение его потребностей.
Экзистенциализм фиксирует переход человеческого социума от кроманьонцев-охотников к матриархату на его современном уровне, не осознавая этого перехода и причину такого глобального социального изменения вообще. Тем не менее, сегодня характерной «чертой метафизики присутствия и ее ядра логоцентризма, считает Деррида, является примат мужского активного начала. Именно поэтому логоцентризм может быть осмыслен как фаллоцентризм. Женское начало подавлялось или просто игнорировалось» [История современной зарубежной философии 1997].

Современное состояние общества показывает, что мужчины становятся мягче-женственней, а женщины – жестче, мужественней.

Переход от «Я» к «Ты» необходим для спасения «Я». Человек в капитализме несчастен потому, что представляется как «один» изолированный от всех других людей (и не только от людей, а от природы вообще) индивид, борющийся сам за себя и конечно, в конце концов, побеждаемый Танатосом. Фрейд не случайно заменил эгоизм, ближайший к подсознанию, более высоким животным чувством - половой любовью, в которой сохраняется надежда на выход из тупика, к которому приблизился западный человек. В половой любви имеется возможность человеческого контакта, дающая одинокому «Я» жизнь через свое отрицание в «Ты».

Кьеркегор, таким образом, приходит к выводу о социальности «Я» и его спасении отрицанием своего материального тела в идеальности социума. Принципиально тот же вывод делает и Сартр: «Когда мы говорим, что человек сам себя выбирает, мы имеем в виду, что каждый из нас выбирает себя, но тем самым мы также хотим сказать, что выбирая себя, мы выбираем всех людей» (Ж.П.Сартр. Экзистенциализм – это гуманизм //Сумерки богов. М.,1989.С.324).
Путь к спасению лежит в оформлении «Я» через вмещение (включение) в себя других «Я», которые оказываются его внутренней определенностью, тогда как само внешнее «Я» определено как форма, как оформленная экзистенция.

Уже то, что «Я» в 19-м и особенно в 20-м веках нашей эры выделилось как экзистенция и стало рассматриваться в философии экзистенциализма, свидетельствует о его некоей определенности по сравнению с прежним состоянием. Эта определенность экзистенции - «Я» в экзистенциализме и есть результат ее оформленности – выделенности из реальности в собственной идеальной определенности - форме бытия.

«Я» у Фрейда еще не оформлено. «Я» у Кьеркегора уже оформлено, хотя Кьеркегор (1813-1856) жил раньше Фрейда (1866-1939). Но это только значит, что Кьеркегор «обогнал свое время». Оформленность «Я» у Кьеркегора задана понятием коммуникации, в которой «Я» оказывается формой, вмещающей в себя другое «Я», через отрицание своего «Я» в определении «Ты». «Кьеркегор сознательно занимался самой глубокой философской проблемой, проблемой сообщения» (К.Ясперс).

Экзистенциализм показывает, что сознание в первой послепервобытной части человеческой истории сознание еще не оформлено, еще содержательно, как это представлено в реалистическом искусстве. Но уже в начале 20-го века намечен переход к декоративному абстрактному формальному искусству (В.Кандинский). И это также есть свидетельство исторического перехода к освоению пространства на уровне особенности.

И все-таки самым ярким свидетельством перехода является поведение женщин, их нарастающая активность, неудовлетворенность своим положением в обществе. «Экзистенциальная философия … пришлась ко времени, но уже сегодня видна скорее ее неудача и подчинение сумятице, которая превращает все, что появляется в мире, в несвоевременный шум» (К.Ясперс. смысл и назначение истории. М.,1991.С.387).
Экзистенциальное мировосприятие проявляется в искусстве, науке и просто в личной жизни людей, и тогда экзистенциализм «либо бранят, называя индивидуализмом, либо используют в качестве оправдания личного бесстыдства»  (К.Ясперс. Там же).

Так проявляется биологический генетический атавизм – разделение полов, переход от гермафродита к половой любви. Так биология преодолела эгоизм, так, очевидно, будем преодолевать его и мы.

Здесь понадобится генетическая память количественного иудаизма, она и сейчас явно проявляется в приоритетности Государства Израиль по отношению к гомосексуализму.

«сексуальная революция, происшедшая во второй половине 20 века, оказалась возможной благодаря тому, что сексуальность децентрализовалась; она высвободилась (в первую очередь у женщин) от репродуктивной функции. Сексуальность освободилась от доминирования мужского начала вследствие научных достижений» (Э.Гидденс. Вопросы философии, №2 за 2005). 

Количественный иудаизм должен быть снят в качественном иудаизме при переходе к новому качеству, иначе этот переход будет продолжаться бесконечно-количественно. И здесь для качественного скачка опять-таки потребуется единичный-случайный гениальный еврей, как это уже было с Богочеловеком Христом и с Марксом, которые осознавали необходимость перехода от количественного иудаизма к качественному иудаизму и сделали этот качественный скачок.
Когда Сартр представляет коммунизм в его сексуальной особенности, то, очевидно русский менталитет с его возвышенным отношением к половой любви должен сыграть свою роль не только потому, что определился в практике коммунизма, но и вследствие своих исторически сложившихся традиций. Русский интеллект способен вознести это чувство на высокий эмоциональный уровень. Россия давно готова к такому восприятию половой любви, ведь по «правилам русского Эроса, всякая любовь деградирует, приобретая телесные формы…Платоническое сознание, нашедшее свое яркое воплощение в советском народном викторианстве, идентифицировало телесную любовь с блудом и противопоставило ей любовь совсем идеальную, платоническую». [В.Россман. «Платон как зеркало русской идеи»]

Форма мужская отрицает себя в женском материальном начале.

Признаком перехода человечества от непосредственного освоения пространства к его освоению на уровне особенности является также коммунизм, осуществленный в России-СССР. Это завершение цикла развития социума от непосредственного коммунизма неандертальцев, через кроманьонцев, к коммунизму, осуществленному на уровне всеобщности в СССР вследствие освоения в этике кроманьонцев всего проявившегося реального животного количества. [/b]От эстетического растительного освоения социума, через освоение этического животного состояния, к его эстетическому определению вследствие снятия в эстетике этики – таков завершенный цикл развития человеческого социума, в котором моделируется биологический цикл: растения-животные-человек. [/b]

Качество коммунизма раскрыто в выводе А.Булавки: «Как Советская эпоха, так и эпоха Ренессанса по масштабам того великого и мирового социально-культурного переворота, который являла каждая из них, не соизмерима ни с какими другими эпохами в истории человечества, разве что только друг с другом». (А.А.Булавка) [15]. В БОГОЧЕЛОВЕКЕ эта связь проявилась явно отождествлением гуманизма Петрарки с состоянием советского человека во второй половине 80-х годов 20-го века. В БОГОЧЕЛОВЕКЕ снят ЧЕЛОВЕК-ЖИВОТНОЕ как пространственная определенность вообще.
Возникновение абсолютного качества БОГОЧЕЛОВЕКА определено практическим утверждением коммунизма.

Абсолютное качество виртуальной реальности есть БОГОЧЕЛОВЕК осуществленного коммунизма. Такое абсолютное качество могло возникнуть в начале 80-х годов 20-го века только в СССР, прервав его бесконечное-количественное приближение к коммунизму.
«В итоге второго десятилетия (1971–1980 гг.) будет создана материально-техническая база коммунизма, обеспечивающая изобилие материальных и культурных благ для всего населения; советское общество вплотную подойдет к осуществлению принципа распределения по потребностям, произойдет постепенный переход к единой общенародной собственности. Таким образом, в СССР будет в основном построено коммунистическое общество. Полностью построение коммунистического общества завершится в последующий период», - предусматривалось, в частности, III Программой КПСС».

Именно для БОГОЧЕЛОВЕКА Вечностью был сделан качественный скачок к НБИК науке, потому что только БОГОЧЕЛОВЕК достоин такого скачка, а не западный индивид капитализма, для которого такой скачок просто убийственный, превращающий человека в робота.

Советское общество в предвкушении коммунистического рая все делает для того, чтобы возвеличивать и полностью удовлетворять духовные потребности, всячески умаляя при этом значимость материальных потребностей человека. Это сказалось в святой вере молодежи в светлое будущее, в коммунизм. Вера проявилась в ее энтузиазме-подвиге молодежи, которая хотела быть там, где трудней, где работа по плечу только сильному духом (геология, целина, БАМ и др.).

Духовные потребности - это и поголовная образованность вплоть до необходимости высшего образования для всех людей, это общие и домашние библиотеки, миллионные тиражи издающейся классической литературы, школы, клубы, дворцы культуры не только в городах, но и в каждом селе, кинофильмы, исполненные любви к человеку. Все это было проявлением воли гения Сталина, который, может быть даже один только и понимал, что «Коммунизм стал возможен в России именно потому, что это была православная страна в течении целой тысячи лет... Коммунизм, это не философия личной прихоти и капризов, но - тщательно продуманная система всенародного аскетизма». (Сталин). В СССР отсутствует безработица. Материальные потребности строго дозированы: ничего лишнего дьявольского, развращающего, искушающего человека. Зато каждый человек обеспечен бесплатно жильем, здравоохранением, пионерскими лагерями для детей, санаториями, домами отдыха и др. Продукты делаются только высшего качества согласно ГОСТ (недаром евреи, уехавшие из СССР в Израиль, до сих пор вспоминают ту докторскую колбасу, которую когда-то ели).

Количественный иудаизм не имеет смысла и даже более того его смысл отрицательный, направленный в несуществование. Для обретения положительного смысла количественный иудаизм должен снять себя в качественном иудаизме. Страшные проклятия Бога Иеговы по отношению к народу Израиля отвергают количественный иудаизм во имя качественного иудаизма.

Чувство вины делает нас людьми, но в обществе потребления разум разрушает в нас все человеческое. Только публичное признание вины способно возродить в нас человечность. (Уилсон Роберт. «Немые и проклятые»).

«В Талмуде (Йома 9) сказано так: «За что был разрушен Первый Храм? За три греха: идолопоклонство, разврат и кровопролитие. А за что был разрушен Второй Храм? Ведь в те времена учили Тору, выполняли заповеди и помогали друг другу? За что? За напрасную вражду, за беспричинную ненависть». Вот и конкретные причины. Первый Храм — за идолопоклонство, разврат и кровопролитие. Второй Храм — за беспричинную ненависть. … Поэтому и предъявили мудрецы в Талмуде страшную претензию всем нам: «Поколение, при котором Храм не построен, — как будто своими руками разрушило его». То есть, если мы с вами не удостоились его построить, значит, мы, в нашем поколении его сами разрушили».

Конечно же ненависть началась с убийства Авеля Каином и эта ненависть сопровождает весь количественный трехчастный процесс иудаизма в большей или меньшей степени. Эта бесконечная-количественная реализация «беспричинной ненависти» продолжается и сегодня в капитализме, в котором «человек человеку волк». Как тут не вспомнить ближневосточный религиозный процесс в целом, начатый Богом времени Зурваном и продолженный противостоянием Ормузда-добра и Аримана-зла? Очевидно, это противостояние с новой силой проявилось в количественном иудаизме и в наше время: [/b] «значит, мы, в нашем поколении его (храм) сами разрушили». [/b]

Недаром Бог Иегова страшно проклинал свой народ. Мы видим, что в современном состоянии капитализма количественный иудаизм все более являет свою подчиненность Ариману-Дьяволу, переходит к открытой конфронтации со своим Богом Иеговой, отказываясь от «восстановления Храма». Бросающаяся «в глаза «сексопатология демократии», позволяющая говорить иногда даже об «обществах-гермафродитах». «Это происходит там, где размываются различия в социальных ролях между мужчиной и женщиной, где процессы феминизации мужчин прямо пропорциональны процессам маскулинизации женщин, где начинает господствовать единый, усредненный тип гермафродитического мышления. Это происходит там и в то время, когда общество дряхлеет, когда основная функция мужчины – творческое созидание – постепенно вытесняется наиболее специфичной формой выражения женского начала – потреблением» [Султанов 1993]. Западноевропейский капитализм со свойственной ему технологической экспансией, с агрессией против природы, с постоянным стремлением к материальному потреблению – типичный образец такого гермафродитического вырождения».

И здесь количественный иудаизм, вопреки божественному осуждению гомосексуализма, оказывается впереди: «Какое государство можно считать самым "голубым" на планете? Без сомнения — Израиль. Тель-Авив, наряду с Амстердамом, Нью-Йорком и Берлином, входит в число важнейших центров глобального гомосексуализма. Израильское законодательство содержит самые либеральные на Западе правовые нормы в отношении "голубых" и "розовых". В Тель-Авиве и Хайфе создана и действует инфраструктура мирового класса: клубы, консультационные центры, сеть соответствующих торговых учреждений, отели и т.д. — для гомосексуалистов и лесбиянок. Наиболее массовые и пышные гей-парады проводятся именно в еврейском государстве». (Израиль - самая "голубая" страна на Земле - новость из рубрики ...newsland.com/news/detail/id/415380/ Гомосексуализм в Израиле стремительно молодеет.»

«Бессмертие души еще не признано, поэтому нет высшей цели, чем служение Иегове, и цель человека состоит в том, чтобы как можно дольше сохранить жизнь себе и своей семье. Служение, таким образом, дарует временное владение, а не вечное, не вечное блаженство» [6.117]. Но животное не доходит до того, чтобы быть в своем роде для себя, и оно падает под ударами рода» [Гегель. Энциклопедия философских наук.Т.1.С.408]. Это значит, что теряется качественный смысл существования, будучи не в силах соединиться со своим реальным количеством и снять его в себе, определившись таким образом на уровне всеобщности, как это получилось у христианства. Не качественная идеальность, а количественная реальность в количественном иудаизме оказывается определяющей, ведущей к приспособленчеству из-за утраты собственного смысла. Приспособленчество к реальной необходимости оказывается смыслом количественного иудаизма. Результатом в конечном итоге оказывается служение не качеству-существованию-Богу, а количеству-несуществованию-Дьяволу, определяя движение человечества не вперед, а назад.
Вот как об этом говорит Гегель: «Непосредственно живое опосредствует себя с самим собой в процессе рода и таким образом поднимается над своей непосредственностью, но поднимается лишь для того, чтобы все снова и снова падать назад в последнюю. Жизнь, следовательно, ближайшим образом попадает в водоворот дурной бесконечности» (Там же).

«Поклонение Ваалу было главным и при том обычным грехом древних Евреев» (Библейская энциклопедия.С.102). «Идолослужение Астарте велось с древних времен и было очень распространено. Даже Соломон ввел поклонение этому идолу в самом Иерусалиме (III Цар. ХI, 5-33)… Свящ. Писание называет Астарту мерзостию Сидонскою) (IV Цар. ХХIII, 13)(Там же.С.69).»

Сегодня популярна теория Вебера о том, что капитализм базируется на протестантской этике, которая предполагает, что люди делятся на «избранных» и «прочих».
Систематическую интерпретацию талмудического иудаизма и социальной истории европейского еврейства Вебер дает в своем трехтомном труде «Экономика и общество» (1925), где он показывает, как рационалистический дух еврейской религии соответствует строительству капиталистического общества (т. 2, глава «Иудаизм и капитализм. Еврейский рационализм в отношении к пуританскому аскетизму»)».

Очень своевременно сказано, что «Во времена тотальной лжи, повторение элементарных истин становится революционным действием». (Джордж Оруэлл). «Ничто не кажется таким невероятным и шокирующим в нашем обществе электронной и печатной дезинформации как простые и очевидные истины. … Что же это за мерзости, за которые всевышний изгоняет народы из Святой Земли? Они перечислены там же, в книге Левит (18:26-28). Это нарушение законов семейной жизни, блуд - разврат, прелюбодеяние, гомосексуализм. Запрещение блуда в еврейском законе относится не только к каждому отдельному человеку, но и является требованием к начальникам народа установить такой порядок по которому блуд является преступлением.
Современный Израиль является таким же американизированным обществом блуда, как и все так называемые "развитые" или "цивилизованные" страны, не исключая России. Общество блуда находит свое выражение в ежегодных парадах "гордости геев" в Тель Авиве, прославленном певце-трансвестите Дана Интернашионал, порнографии, проституции, половом "воспитании" в школе, но самое главное в том, что разврат и прелюбодеяние стали нормой повседневной жизни миллионов обычных людей. Блуд не только не преследуется правительством страны, как этого требует еврейский закон, но и прямо поощряется им.
Вот свидетельство известного в Израиле общественного деятеля, выходца из СССР, профессора Германа Брановера ("Возвращение", изд. Шамир, Иерусалим, 1991).
Слезы бессильного отчаяния начинают душить, когда слышишь, что по совету заморских дидактиков-шизофреников в школах вводится курс полового воспитания, где мальчикам и девочкам объясняют технику полового акта и демонстрируют соответствующие кинофильмы, или когда видишь как четырнадцатилетняя девочка отправляется на свидание и предварительно глотает противозачаточную пилюлю, а родители относятся к этому снисходительно-понимающе, и им вообще невдомек что во всем этом можно найти что-либо предосудительное. О Г-споди, на это смотреть даже страшнее, чем на изуверства арабских убийц. Ведь от врагов нельзя ждать хорошего. Когда же мы сами во имя торжества чуждых и безумных теорий и в угоду собственной распущенности калечим чистые и святые души наших детей, вырываем из них с корнем еврейскую духовность, хранимые веками скромность и целомудрие - это, вероятно, самая низкая, самая презренная ступень, на которую нам волею Твоею суждено было пасть за грехи наши». (Григорий Синайский); «это самый настоящий фашизм. Вот, что происходит, когда мы позволяем гомосексуалистам взять власть. И это только начало. У них пока еще нет абсолютной власти, но уже достаточно много», - предупреждает Скотт Лайвли.

Есть, следовательно, сила, которая манипулирует иудаизмом, реализуя свою. объективную необходимость, хотя вызвал эту силу сам иудаизм, сделав ее не только своим средством, но и смыслом своего существования. То, что было отвергнуто Святым Духом как проявление ничего-несуществования в творении мира: эту «хитрость разума» и «прах» количественный иудаизм сделал своими главными средствами и смыслом существования. Так «хитростью разума» оказалась дьявольская ложь разума, а «прах» обернулся материальной заботой только о своей семье.

Иудейское приспособленчество осознается количественным иудаизмом как некий рок, ведущий в конечном счете к разрушению мира и победе материальности. Это осознание непрямое-разумное, а глубоко подсозательное. Оно проявляется в отсутствии смысла жизни для человечества в целом (Экклезиаст-Соломон), в отсутствии веры в загробную жизнь (бери сегодня-завтра не будет), в утверждении человека-животного и др.), в отсутствии понятия совести-справедливости для всех людей.

Мир иудаизма разрушается. «Коротка и беспомощна жизнь человеческая: на человека и на весь его род медленный и уверенный рок безжалостно опускает завесу тьмы. Слепа к добру и злу, равнодушна к разрушению, всемогущая материя проходит своим неумолимым путем. Человеку, осужденному сегодня утратить самых близких, а завтра самому пройти через врата тьмы, остается лишь лелеять, пока не пал удар судьбы, возвышенные мысли, облагораживающие его короткие дни; презирая малодушные страхи раба Судьбы, служить в храме, построенным его собственными руками; не страшась империи случайности, сохранять разум свободным от бессмысленной тирании, управляющей его внешней жизнью; в гордом неповиновении непреодолимым силам, которые временно терпят его знание и его осуждение, поддерживать в одиночку, как усталый, но непреклонный Атлант, мир, вылепленный из его собственных идеалов вопреки разрушительному шествию бессознательного». (Б. Рассел).
Кажется, есть только один выход из неуклонно приближающегося человеческого апокалипсиса -  соединение усилий качественного и количественного иудаизма. Только это еще может спасти мир.